На первых порах тебя распирает чувство превосходства. Мы — раса избранных, путешественники. Мы видели и испытали гораздо больше, чем они, кто довольствуется монотонным «сон — работа — сон», возделыванием аккуратных садиков, одинаковыми загородными коттеджами и жалкими мечтами. Мы их за это даже чуть-чуть презираем. А потом приходит зависть. Поначалу мы посмеиваемся над собой.Что-то кольнуло вдруг и почти сразу исчезло при виде женщины в парке, склонившейся над малышом в коляске; лица обоих озарены, но не лучами солнца. Потом зависть дает о себе знать второй раз, третий — двое влюбленных идут по набережной, держась за руки; вот молодые сотрудницы некой фирмы смеются за столиком, подкрепляясь в обед кофе с круассанами… — и вскоре поселяется в душе ноющей болью. Нет, куда б ни завели тебя скитания, каждый уголок на земле по-прежнему самобытен. А сердце со временем начинает разъедать ржа. Смотришь утром на себя в гостиничное зеркало, а лицо твое будто помутнело, затерлось от множества таких вот случайных взглядов. К десяти часам простыни будут выстираны, ковер вычищен. Странствуя, мы регистрируемся в гостиницах под разными именами. Идем по жизни, не оставляя следов. Не отбрасывая тени, как призраки.
Джоанн Харрис «Шоколад»
